ВЕРСИЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ
22 декабря для восьмиклассников школы № 3 в Детской библиотеке г. Лыткарино прошло литературно-тематическое мероприятие «Коллекция, ставшая достоянием», посвященное 190-летию со дня рождения П. М. Третьякова.
Предпринимателю, меценату Третьякову было всего 24 года, когда он основал музей с самой крупной в мире коллекцией русской живописи, графики и скульптуры – Третьяковскую галерею. Однако сам он создателем галереи себя не считал.
«Деньги, которые я трачу на картины, не мои, — говорил Павел Михайлович, — Это деньги рабочих фабрики Третьяковых. Галерею создал не я, а они. Я только доверенный их. И наживаю деньги для того, чтобы вернуть нажитое народу в виде полезных учреждений».
Четкая, почти чеканная (как монета для покупки новой картины) формулировка. В современном мире Третьякова скорее назвали бы продюсером. Целеустремленным, деловым, довольно строгим. При этом он был очень трогательным хозяином своего детища.
Художник Михаил Нестеров вспоминал: «Иногда в галерее появлялся высокий, сухощавый человек. Он подходил то к одной, то к другой картине, пристально, любовно всматривался в них, вынимая из сюртука платок, свертывал его „комочком“, бережно стирал замеченную на картине пыль… Мы знали, что это был сам Павел Михайлович Третьяков».
Он вообще был человеком молчаливым (в семье его называли «неулыба»), скромным, абсолютно не пафосным. Жил спокойно и размеренно. Избегал шумных балов и приемов, не признавал излишеств, по меркам людей его достатка вел чуть ли не спартанский образ жизни.
В воспоминаниях современников упоминается факт, что Александр III хотел пожаловать Третьякову дворянство. Павел Михайлович отказался: «Я купцом родился, купцом и умру», — сказал коллекционер пришедшему от императора человеку.
Третьяков довольно рано решил поддерживать именно русских живописцев. Как известно, в 1850–1860-е Россию сотрясали споры между западниками и славянофилами, и изобразительное искусство тоже попало под раздачу. Многие считали, что отечественные художники не способны создать что-либо оригинальное и их участь — подражать западным мастерам. Павел Михайлович этого мнения не разделял: «Многие положительно не хотят верить в хорошую будущность русского искусства… Вы знаете, я иного мнения, иначе я не собирал бы коллекцию русских картин».
